Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Герман завершил свой волшебный полёт на коленях возле Катерозе – она сама не заметила, как подошла к самому краю. Он смотрел не в никуда, как всякий, кто танцевал только ради танца, а прямо ей в глаза, ничего не боясь, но и – а это очень важно – ничего не требуя. Но подать ему руку было необходимо – из элементарной вежливости. Возможно, чёртов подклад куртки таки наэлектризовал рукава её блузки, возможно, статического электричества уже хватало в воздухе – но искра получилась слишком заметной… Искра, конечно, никого не смутила своим появлением, но и незамеченной остаться не могла, а тут ещё и через ладонь прорвало неким электротоком, как не сказать больше, и Катерозе перестала смущаться перед любым формальным принципом. Она столь царственно, спокойно и естественно наградила кавалера поцелуем в губы, изящным, словно верно выполненное па, и аккуратным, как бокал классической формы, что это даже никого из присутствующих толком не удивило – кроме самого кавалера. Впрочем, тот прекрасно владел собой и сделал вид, что тоже воспринял это как должное – на публику, разумеется, а взгляд полностью ошалевшего от счастья мальчишки долю секунды могла видеть только его дама. Тем не менее, шум вокруг стоял изрядный, и игнорировать ехидные реплики кое-кого из окружающих было всё сложнее – он не знал, что с этим делать, и просто взял свою леди под локоть, встав с колен. Формальная логика диктовала капитану намерение немедленно исчезнуть отсюда вместе с ней, но интуиция бунтовала, громогласно указывая, что нужно дать случиться ещё какому-то событию прямо сейчас.
– Среди наших дикарей мой жест называется «алаверды», – с апломбом царицы произнесла Катерозе, – как насчёт ручного микрофона сию секунду?
Герман стремительно, но не резко повернулся в сторону тапёра – тот тоже был заинтересованным зрителем, но прекрасно всё понял и аккуратно швырнул в ответ требуемое.
– Вот, – ловко поймав нужную вещицу, вежливо сказал кавалер и протянул её Катерозе, что едва ли не молниеносно успела накинуть на плечи куртку, уронив при этом одну из роз, нашитых едва ли не по по всем её плоскостям, но так, что республиканская символика была отчётливо видна.
Девушка с достоинством кивнула, принимая, и внимательно воззрилась уже на тапёра:
– Подберёшь? – деловито осведомилась она у него.
– Со второй фразы обычно, – на редкость самодовольным тоном ответил тот, вальяжно пожав плечами.
Катерозе совершенно по-приятельски кивнула своему кавалеру и величественно двинулась от него по танцполу. Капитан почувствовал смутное беспокойство и поспешил сложить руки на груди – ага, так и отец делал, когда волновался, успела про себя отметить его дама, двигаясь прочь с захолонувшим сердцем. Итак, оно наступило – то, что следует, фарватер Рубикона. Страшно-то как… Каждый шаг как по колено в зыбучем песке – а всё из-за этой чёртовой формы республиканца, будь она проклята… Ладно, я стянула на себя такую груду внимания, такой пласт энергии – этак если закачать всё это в аналог конденсатора, пяток фарад получится, интересно? Ну, заворачивайся в спираль, прорва – кое-кому ты очень сейчас понадобишься, тому, кто должен жить и видеть свет, я-то тут так, ствол в канале молнии… Возьмём-ка мотив на феззанский манер, он вполне приличный, ну, а слова – на то я и оригинальная женщина, можете смело развешивать уши, парни.
– Вот и всё – подброшена монета, вот мелькают решка и орёл, – ровным сопрано плавно потянула Катерозе, резко повернувшись к зрителям и глядя в никуда, точнее, туда, куда она хотела, но с видимым только ей пунктом назначения. – Грош цена теперь монете этой, жребию цена – бокал, укол…
Тапёр и правда не обманул – и подмог столь хорошим веером аккордов, что можно было спокойно продолжать, слегка приглашая усилить где надо щелчком пальцев.
– Шаг из Орлеанского предместья в горло истребительной войны, – проникновенно продолжала Катерозе, чуть подняв голову, как человек, намеренный увидеть звёзды, – стоила костра корона в Реймсе, лилии не стоили цены, – она резко рванула левой рукой полу куртки, там, где красовался значок республики, и, к немалому изумлению всей аудитории, ткань лопнула как по заказу, оставив кусок со значком в ладони хозяйки.
Только тапёр не удивился и добавил напряжения и динамики в проигрыш – а его заказчица лихим и небрежным жестом, крутанув обрывок в руке, отправила его лететь прочь невесть куда, то есть – под ноги обступившим танцпол имперским офицерам. Ну и наивные же вы, парни, оказывается, зато как крепко излучаете-то, ну, просто то, что доктор прописал!
– На броне и в капсульном кошмаре пол-Вселенной пройдено давно, – уже намного живее продолжила Катерозе, картинным движением оторвав у куртки воротник с пятиугольниками и прищёлкивая в такт по полу шпильками, – проигрались в кости черепами, где планеты – ставка в казино, – и воротник полетел так же, но уже чуть в другую сторону.
На этот раз аудитория опомнилась от шока и активно взялась хлопать в такт, ошалело улыбаясь и покачиваясь.
– Начерно тасуется колода, крапленые карты у судьбы, – продолжала зажигать её Катерозе, добавляя в голос силы и густоты, – если где мерещится свобода – вслед за ней появятся гробы! – в недра сплошной мундирной массы, уже бесповоротно очарованной, отправился ещё один оторванный кусок куртки, тапёр услужливо грянул нижними регистрами, помогая нагнетать проигрыш между куплетами…
Ага, пошло! Ох ты, какой мощный поток, снесёт всё и вся, ну да ничего, для того и пританцовываем, чтоб не упасть… А затем у нас и кулончик на шее, между прочим, ну же, двигай, стихия, куда следует, вот тебе нужный шлюз… Что? Нас снова разглядывает кто надо? Пусть себе, это хорошо, но мне сейчас вовсе не до него, нет, ну никак… Держи, мой драгоценный, где бы ты ни был, поддержка тебе сейчас дико нужна. Я всё равно найду себе старшего брата, сказала же.
– На клинке меж адом или раем, как канатоходец – на краю, – громко взяла мотив Катерозе, снова подняв голову, перебросив микрофон в левую руку, а правой взялась драть куртку уже быстрее, – что пою – давно не выбираю, выбираю то, что не пою, – ошмётки республиканской формы обречённо и величественно летели в толпу, воспринимавшую это уже с весёлым восторгом, как должное, и ревевшую от удовольствия.
Так, теперь чуть больше ярости в голос – и повышаем тембр и силу, чтоб они все дёрнулись в экстазе, эти добродушные милашки, ишь, как разгрохотались…
– Вот и всё – подброшена монета, и, звеня, упала на весы, – ага, уже встрепенулись, вот умницы, нюх что надо у этих зверюг, не наши тупорылые шакалы, что ж, пора и рыкнуть по-тигриному, что ли, в такт этой породе, – можно расплатиться жизнью этой за букет с нейтральной полосы! – Катерозе на секунду застыла, воздев правую руку в салюте, а затем, удачно увидев среди множества сияющих лиц единственное, нужное ей сейчас, шагнула в его сторону…
Ха, да тут край без ступеньки и пандуса, эк меня занесло вместе с Германом, ну, надеюсь, они его не помяли без меня… Чего это он так смотрит, с ним точно всё в порядке? Это хорошо, что он смотрит без отрыва, вот ему на руки и спланируем отсюда, а то уже пол под ногами горит, право… Э-эх, поймал! – ну, я в тебе не сомневалась, золото ты моё настоящее!…
– Ну, как? – весело осведомилась Катерозе, пока её вовсе не торопясь поставили на ноги и с явной неохотой отпустили из объятий, осторожно подавив тяжёлый вздох. – Тебе понравилось, надеюсь? – она с хозяйской деловитостью сдёрнула с рук оставшиеся клочья рукавов и сбросила под ноги, затем отправила микрофон лететь к тапёру, и ослепительно улыбнулась кавалеру. Тот молча кивнул, сокрушённо покачав головой.
– Ещё вина или танцуем? – с тихой грустью спросил он, не отводя немигающего взгляда.
Ну что ты глядишь так, будто в тебе трансформатор сломался? Или перегрузкой в четыре жи долбануло? Э, я что-то не то задела, видать, ладно, надо срочно починить, не дрейфь, парень, прорвёмся…
– Отсюда, Герман, хотя бы на десяток минут, – заговорщицким тоном тихо процедила Катерозе, раскрыв глаза пошире.
Он явно задумался, хотя всего-то на пару секунд, и уже начал улыбаться ей в ответ… И тут из ниоткуда возникло нечто мерзкое, едва ли не чёрное абсолютно… М-да, этого вообще-то следовало ожидать, подонки есть в любой армии…
– Герман, – глумливо прогрохотал невесть откуда взявшийся лейтенант довольно невзрачного и несимпатичного вида, – а ведь она выходит замуж за всем известного республиканского лейтенанта, разве ты забыл? – он сделал несколько очень нехороших ужимок, и добился своей цели – глаза того, к кому он обращался, из карих стали цвета открытого космоса без звёзд. – И надо тебе быть таким последним приключением? – а ухмылка у этого персонажа взбеленит кого угодно, право, и он явно это знает – интересно, он знает, видать, и то, что по ней сейчас явно желает прилететь известно чей кулак, и стало быть, именно того и добивается? Стоп, чучело, это мой вечер, и тебя сюда не звали…
- Черный Ферзь - Михаил Савеличев - Научная Фантастика
- Магический лабиринт - Филип Фармер - Научная Фантастика
- Дженни Вильерс - Джон Пристли - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Циклы 'Антимир-Восточный конвой-отдельные романы.Компиляция.Книги 15. Романы-16 - Владимир Дмитриевич Михайлов - Научная Фантастика
- Комитет Правды - О. Палёк - Научная Фантастика
- Исчезнувший агент - Андрей Юровник - Боевая фантастика / Киберпанк / Научная Фантастика
- Мастер всея Галактики - Филип Дик - Научная Фантастика
- Восходящее солнце - Майкл Крайтон - Научная Фантастика
- Исполин над бездной. Фантастическая роман - Александр Ломм - Научная Фантастика